Заглянув на прошлой неделе в Баковку, корреспондент «ССФ» нашла кучу отличий новичка от своих пока более известных однофамильцев – покойного немецкого композитора и бывшего форварда ЦСКА.

«Я – ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ФУТБОЛЬНЫЙ БОМБАРДИР»
– Мой Вагнер – во всем профессионал! – подтрунивает агент-серб над своим футболистом, которого мы уговорили впервые в жизни сесть за рояль. Но Вагнер еле касается клавиш руками – и за время фотосъемки инструмент издает всего три звука. Со скрипкой обладатель «музыкальной» фамилии действует уверенней: сам смекает, куда класть подбородок, как брать смычок – но скрипка молчит… И вдруг из рук Андрея Тарасова, переводчика всех бразильцев в «Локо», на рояль падает… мяч. Вагнер хватает его в ту же минуту, как самую дорогую добычу, прижимает к себе, отодвигает скрипку по крышке рояля и добродушно смеется. После чего ведет себя как ребенок. По пути от рояля к дивану бразилец невзначай – будто все умеют так же – подкидывает мяч над головой, и каждый раз, когда он опускается, мастерски крутит его на указательном пальце руки. Вагнер-то, оказывается, мечтал нам продемонстрировать вот что – а мы ему: «рояль-скрипка…».

– В жизни ни на одном инструменте не играл! – признается бразилец. Хорошо, его уже не услышит Рихард Вагнер.

– А на чем хотели бы научиться?

– На аккордеоне, потому что его звучание очень нравится дону Мануэлю, моему отцу. Но мой дядя – профессиональный музыкант, он преподает в Бразилии музыку, играет на виолончели. Так что, – улыбается, – в нашем бразильском семействе тоже есть свой Вагнер.

– А оперы Рихарда Вагнера вы когда-нибудь слушали?

– (Однофамилец смутился). Фортепианная музыка мне нравится, но из классики я слушал только Бетховена.

– Куда вас можно приглашать: балет, опера или консерватория?

– Я ни разу там не был! В Москве я бы с удовольствием в оперу сходил!

– Композитор Вагнер всю жизнь спасался от кредиторов. В Париже он даже сидел в долговой яме. Вам знакомо слово «бедность»?

– В Бразилии я вырос в не очень богатой семье, но мы и не бедствовали: голодные не сидели. В долг я если и брал деньги, то всегда отдавал их вовремя. Мой двоюродный брат всегда получал более дорогие подарки, чем мне дарили мои родители. Но я не был привязан к игрушкам: на первом месте для меня был футбол, поэтому, кроме мячей, я у родителей ничего и не просил.

– А с армейским Вагнером вы знакомы?

– Да. Как-то даже сыграли вместе в одной команде в товарищеском матче. Эта команда – сборная Бразилии.

– Вагнер Лав, уехав играть в ЦСКА, купил маме фазенду в пригороде Рио-де-Жанейро. Вы уже присмотрели фазенду маме?

– Я еще не покупал богатых подарков. Пока самое дорогое, что я подарил своим родителям, – это внук. И, по-моему, они безумно рады этому.

– А во что вы вкладываете деньги? У вас есть в Бразилии какой-нибудь свой бизнес?

– Деньги я вкладываю в недвижимость: в Бразилии я уже приобрел несколько квартир.

– О композиторе говорили: «У Вагнера ссора – в самой его натуре!». Вам доводилось разжигать скандал или постоять за себя перед кем-то?

– Я такой человек, что никогда не стану ни с кем ссориться сам. Более того, я стараюсь сделать все, чтобы избежать скандалов. С таким человеком, как композитор, мне проще расстаться и не поддерживать связь, чем я буду с ним драться.

– За что вас в Бразилии называли «Шодо»?

– Это прозвище я не выбирал – его мне дали бразильские журналисты. Я с ними со всеми дружил и нравился им как человек. Вот за это они и прозвали меня – «Любимчик».

– У армейца Вагнера похожее прозвище – «Лав». Но «бомбардиром любви» его прозвал экс-одноклубник Флавио за неравнодушие бразильца к слабому полу.

– В отличие от Вагнера, у меня до встречи с моей женой были всего две девушки. Я – парень скромный. Если и бомбардир, то исключительно футбольный.

– По рассказам, армейский Вагнер, когда ему было двенадцать лет, зажигательно танцевал ламбаду, которой его научила сестра Вания. В школе Вагнер был единственным мальчиком, который умел танцевать ламбаду, – и все девочки приглашали его на танец…

– Ламбаду?! А я вообще не умею танцевать. Если б мы с Вагнером соревновались в танце, он бы у меня выиграл: в этом компоненте он сильнее (смеется).

– Лав рассказывал: «Карвальо называет меня «Макакой», а я его – «Толстячком» или «Плейбоем». Какие прозвища вы бы дали тройке бразильцев из «Локо»?

– Так… (заулыбался). Родолфо пусть будет «Шериф»: он как полицейский, Гилерме – «Эмиси»: бразильский певец такой же худой и высокий, и, наконец, мой хороший друг Шарлес (мы дружно смеемся, потому что именно в эту минуту Шарлес звонит по телефону переводчику. – Прим. ред.), он – «Мордашка»! – кричит Вагнер, – потому что у него мордашка милая.

«Я НАЗВАЛ СЫНА В ЧЕСТЬ… ЮРИЯ СЕМИНА»

– Обычно, когда человек с силой нажимает на ручку, которой пишет, это говорит о жесткости его характера. Я заметила, что за роялем вы еле касались клавиш. Вы – настолько мягкий человек?

– Главная черта моего характера – уважение: бедный передо мной человек или богатый – я со всеми общаюсь одинаково. То же – с музыкальными инструментами: если я не знаю, как их использовать, то главное для меня – не навредить. Клавиш я еле касался потому, что боялся их испортить.

– А какой ваш самый жесткий поступок в жизни?

– (Смеется). Попытка объявить моей маме, что я женюсь. Мы с ней близки, донна Мария меня очень любит и страшно ревнива по отношению к другим женщинам. Представляете, каково мне было в 21 год сказать маме, что я собираюсь уйти из ее дома, чтобы жить со своей семьей?..

– И как прошла презентация невестки?

– Спокойно, потому что, перед тем как показать Лию, у меня уже состоялся долгий и очень непростой разговор с мамой наедине. Я тщательно подбирал каждое слово, зная, как сильно она будет тосковать по мне, когда я покину родительский дом.

– Что ответила мама?

– Она была напугана – чудовищно! – и пробыла в этом состоянии вплоть до обряда венчания. Даже когда мы с Лией уже шли под венец в церкви, донна Мария до последнего мгновения не верила, что это произойдет.

– Как вы встретили вашу жену?

– У меня есть знакомая-стоматолог. И как-то раз она зазвала меня на вечеринку, сказав, что у нее есть очень красивая подруга. С тех пор – мы вместе. Моя супруга – диетолог.

– Какая подходящая профессия для жены футболиста?

– (Смеется). Да. Но кроме диетолога, она еще и модель – с двенадцати лет. Диетолог – ее вторая профессия. В Бразилии Лия моталась на съемки по всей стране, фотографировалась в подвенечных платьях для свадебных журналов, а сейчас она снимается лишь изредка: занимается нашим сыном, к тому же мы уже ждем второго ребенка. В Бразилии я и сам ходил по подиуму по просьбе «Крузейро». Были и иные модельные предложения, но они меня не особенно интересовали.

– Вы – не Бекхэм?

– Нет, хотя мне нравится, как он это делает. Но чтобы работать на уровне Дэвида, надо посвящать этому больше времени.

– Как вы поступаете, когда жена уже составила для вас диету, а клубные врачи ее «перекраивают»?

– Больше всего я люблю рис, фасоль, мясо и жареный картофель. Но благодаря жене (с легкой грустью) я знаю все, от чего я могу набрать вес. Поэтому, заходя в клубную столовую, я понимаю, что я могу съесть, а что – не стоит…

– Бразильцы любят экспериментировать со своей внешностью. Что делали с собой вы?

– Стригся наголо.

– Вагнер Лав на радость фанатам ЦСКА перекрасил свои косички в красно-синие цвета. Вы способны однажды приехать в Баковку с красно-зелеными волосами?

– Все может быть! (Смеется). И для этого даже не надо никакой причины – я так давно хожу с этой прической, что пора менять имидж! (Так же невзначай, как Вагнер крутил на пальце мяч, он в течение всего разговора периодически потягивал вверх рукав своей футболки, обнажая журналистскому взгляду татуировку-крест, пока я, наконец, про нее не спросила – Прим. ред.). Кроме креста, у меня на теле есть еще рисунок пантеры, имя жены, имя матери на моей спине. И скоро у меня на груди появится имя ребенка. Эту тату я хочу сделать именно в России, потому что у моего сына типичное русское имя – Юрий. Я его назвал в честь Семина (обманывать бразилец не умеет, поэтому тут же смеется. – Прим. ред.).

– Так, признавайтесь, в честь какого Юрия вы назвали сына?

– У меня есть книга имен – я ее открыл, и мне понравился «Юрий». Разве мог я предположить, что приеду в «Локомотив» – играть к тренеру Юрию?

– Юрий Палыч мог бы стать крестным ребенка…

– …но им уже стал мой брат.

«Я УМЕЮ КЛАСТЬ КИРПИЧИ И ПАСТИ КОРОВ»

– Один из футболистов признался мне, что за всю свою жизнь он прочитал две книги. Вы тоже не любите читать?

– Читать я люблю, но больше предпочитаю фильмы…

– Какой ваш любимый?

– «Гладиатор». Я пересматривал его несколько раз.

– Вы мечтали вместо Рассела Кроу сыграть Максимуса?

– Конечно! Но оказаться на месте этого гладиатора в жизни я бы не хотел. Жалко гибнуть на арене Колизея в смертельной схватке с заклятым врагом.

– Сколько бразильских сериалов вы можете посмотреть в один день?

– Я их не люблю. Я боевики смотрю.

– Неожиданный выбор для бразильца. Вы – симпатичный парень и очень телегеничный. После футбола пойдете в актеры?

– Нет. О профессии актера я не думал и не мечтал: она слишком тяжелая. Закончив карьеру, я займусь сельским хозяйством. Буду жить на своей фазенде в Бразилии и выращивать скот.

– Что-то не припомню, чтобы наши футболисты уходили в животноводство. Только у армейца Сергея Игнашевича были в конюшне два коня, одного из которых, кстати, звали Вагнером…

– Ух ты! А мои родители разводят коров, поэтому я умелый пастух. У нас с отцом есть лошади, на которых мы садимся и едем выпасать коров.

– У Вагнера Лава мама 17 лет проработала медсестрой в государственной больнице, а папа был уборщиком в компании, ответственной за чистоту улиц в Рио. Кто ваши родители по профессии?

– Как только я стал зарабатывать деньги – отец и мама по моей просьбе «вышли на пенсию». Они ровесники – им по 48 лет. Папа по профессии – каменщик, а мама – маникюрша. Но маникюр мама делала только для женщин, а вот отец научил меня класть кирпичи! Дом у меня, может, выйдет так себе, но построить я его смогу.

– Вагнер Лав в начале этого года заявил: «Перед Зико я готов встать на колени!». Для вас в футболе есть такой человек?

– Я обожаю Алекса из «Фенербахче» (бывший капитан сборной Бразилии Александро де Соза, в 2004 году переехавший в Турцию из «Крузейро». – Прим. ред.). Он, как и я, левша – и мы играем с ним на одной позиции. До сих пор слежу за его карьерой.

– Вагнер Лав – футболист настроения. Он сам признавался: «Мне надо быть счастливым, чтобы это отражалось в моих голах». А русской певице Алле Пугачевой сообщили о том, что у нее умерла мама, за пять минут до выхода на сцену. Пугачева сказала: «Считайте, что я услышала это после концерта», – и пошла петь…

– (Поражен). Похоже, это одна из немногих ситуаций, где я – как Вагнер Лав: когда я знаю, что у меня в семье все нормально, что клуб выполняет все свои обязательства, и у меня нет никаких проблем – только тогда я играю с настроением.

– Свой бразильский характер в этом году показал «Спартаку» Кариока. Раньше времени улетел без спроса «домой, к маме».

– Только в ситуации между жизнью и смертью я могу не выйти на поле – и то сначала попрошу разрешения у тренера. Ошибку Кариоки я не повторю никогда!

Источник: sovsport.ru